Дело бедного Бейлиса
День за днем. События и публикации 30 октября 1993 года комментирует обозреватель Игорь Корольков*
Когда в
Вначале я думал, товарищ шутит. Но во время таких разговоров он всегда был серьезен, и я не мог не заметить, как из глубин этого всегда ироничного, насмешливого и доброжелательного человека, по мере того, как он распалялся, поднимается ненависть. Когда же он со словами «читай и ты все поймешь» подсунул «труд» Шафаревича и «Протоколы сионских мудрецов», я понял, что мой «опекун» — неизлечимо больной антисемит. Я даже понял, откуда его недуг. У моего нового знакомого был старший брат, которого тот, судя по всему, очень уважал. Брат — известный российский критик, литературовед, доктор философских наук. А еще — русский националист и антисемит.
Вспоминая братьев, пытаюсь представить, как бы они вели себя, если бы у нас состоялась своя «хрустальная ночь». Думаю, они были бы приятно возбуждены.
Когда мы возмущаемся тем, что в фашистской Германии сжигали книги, которые, по мнению нацистов, не способствовали воспитанию немецкого духа, мы адресуем свой гнев исключительно штурмовикам. Забывая, а то и не зная, что штурмовиками были политически активные студенты. А рядом с ними, плечом к плечу швыряли в костры литературу их преподаватели — профессоры и ректоры старшейших вузов страны.
Если бы в России заполыхали подобные Германии кострища, полагаю известный отечественный критик, литературовед и доктор философских наук вместе со своим младшим братом если не сами швыряли бы книги в огонь, то уж во всяком случае, погрелись бы у него.
То, что я пытаюсь представить, не из области безудержных фантазий, а из нашей реальности. Вспомним: не так давно наши юные активисты, своим молодым максимализмом очень напоминающие ребят из гитлерюгенда, публично сжигали книги Сорокина.
Я обратился к прошлому, прочитав в «Известиях» статью Альберта Плутника «Маленький человек в переполненном ненавистью мире». Статья вышла в этот день двадцать лет назад. Она — о так называемом деле Бейлиса, еврея, обвиненного в убийстве русского подростка «с ритуальной целью». Это случилось сто лет назад. Очень интересен мотив — почему журналист вернулся к старой истории. Не ради же сомнительного юбилея?
«…если судить по нашей сегодняшней действительности, исторические уроки знаменитого судебного процесса оказались забытыми. А может, и того хуже — непонятыми. Если увидеть в национальной драме Бейлиса еще и общечеловеческий характер, то современность давних событий просто потрясает. Ситуация, если вдуматься, действительно весьма и весьма актуальна: маленький человек среди большой ненависти, затравленный, загнанный в угол тяжелыми обстоятельствами окружающей жизни. Как уцелеть, выжить? Как избежать худшего, если гигантские волны общественного шторма обрушиваются со всех сторон?»
Никакого преступления
Через год после убийства мальчика жандармы во главе с подполковником Павлом Александровичем Ивановым раскрыли преступление. Его убили подонки из воровского притона. Но прокурор Чаплинский запретил делать
Еще до рождения Иисуса Христа евреев обвиняли в использовании младенческой крови в ритуальных целях. С появлением христианства в том же стали обвинять и христиан, затем их оставили в покое, полностью переключившись на «малый народ».
Папы римские и ученые, императоры и короли создавали комиссии, «следственные группы», дотошно и пристрастно исследовавшие каждый слух или навет. Правда всегда обнаруживалась. На сегодняшний день мировая юриспруденция не располагает ни единым доказанным случаем «ритуальных убийств». Но вновь и вновь по миру распространяются версии о новых ритуальных убийствах. В России — чаще, чем
(Этот исторический экскурс, как и многое в своей статье, Плутник приводит по книге
Автор публикации приводит свежий пример. В Оптиной Пустыни, что в Калужской области,
Дело Бейлиса фабриковалось в угоду той идеологической атмосфере, которая царила в России в то время. Уже упоминавшийся Щегловитов за время пребывания в должности министра юстиции подал государю 325 докладов о помиловании лиц, осужденных за участие в еврейских погромах. В этих докладах фигурировало около пяти сотен фамилий. Царь не отказывал таким людям в помиловании. Как свидетельствует Витте, видный государственный деятель России,
«…государь возлюбил после 17 октября более всех черносотенцев, открыто провозглашая их как первых людей Российской империи, как образцы патриотизма, как национальную гордость. И это таких людей, во главе которых стоят герои вонючего рынка, Дубровин, князь Коновницын, иеромонах Илиодор и проч., которых сторонятся и которым во всяком случае порядочные люди не дают руки».
Сегодня мало кому известно, пишет автор статьи в «Известиях», что «дело Бейлиса» стало первым в мире процессом, с которого началось противостояние, с одной стороны, властей, с другой — мирового сообщества психиатров. На допросе дал свое заключение по «делу» известный психиатр Иван Сикорский. (К слову сказать, отец известного конструктора вертолетов Игоря Сикорского). Он заявил, что убийство совершено с ритуальной целью.
Уже тогда журнал «Современная психиатрия» обращал внимание на то, что экспертиза, проведенная Сикорским, «противна здравому смыслу», что он читал по тетрадке нечто неизвестно откуда почерпнутое, а когда присяжный поверенный Карабчевский попросил указать источники, отказался это сделать. Все было настолько грубо и неприкрыто, что истинная роль пожилого психиатра в «деле» стала для всех очевидной.
«Только сожаление и скорбь вызывает отзыв Сикорского, — заявил профессор Кенигсбергского университета Э. Майер. — Когда знакомишься с ним, в конце концов возникает такое чувство, будто тот самый человек, который имеет заслуги перед всеобщим просвещением именно изучением религиозных бредовых состояний больших народных масс, сам в настоящее время подпал под влияние подобного темного суеверия так же, как он раньше с большим успехом содействовал его искоренению».
Петербургские психиатры заявили, что экспертиза Сикорского не соответствует данным науки и требованиям закона. Тверское медицинское общество посчитало ее не имеющей никакого отношения к медицинской науке. По всей России поднимался бунт психиатров.
Пытаясь предотвратить научный взрыв, власти вынуждены были публично обнажить свою позицию. Харьковское медицинское общество, расценившее «проявление расовой и религиозной нетерпимости» поступком, роняющим высокое звание врача, было закрыто. За телеграмму протеста прекратили деятельность Вологодского медицинского общества. Пригрозили закрытием Самарскому, Саратовскому и Рязанскому медицинскому обществам.
Только за первые 18 дней процесса (а длился он 34 дня) за его «неправильное освещение» правительство арестовало или иным образом привлекло к ответственности четырех реакторов, конфисковало 22 газеты, две из них были вообще закрыты, еще 29 оштрафованы.
Но ни Россия, ни мир не замолчали. Крупнейший психиатр ХХ века Эйген Блейлер на основе «дела Бейлиса» сделал заключение:
«Еврейские ритуальные убийства никогда не случаются там, где христиане не верят в них заранее. Единственный вывод, который можно сделать из этого факта, заключается в том, что здесь дело обстоит так же, как с привидениями: они являются только там, где в них верят. Другими словами, ритуальные убийства суть продукты фантазии тех, кто их признает».
Против судебного мракобесия выступили архиепископы и
«Дело Бейлиса» следовало бы подробно разбирать в школах — как прививку от лживых патриотов и самовлюбленных националистов. Но не только. Это прекрасный опыт сопротивления высокой культуры и нравственности мракобесию, в которое иногда сваливается власть.
Игорь Корольков
